Юрий Банахевич: Каким человеком был главный герой вашей картины?

Агнешка Холланд: Это молодой, интеллигентный, образованный и очень амбициозный молодой мужчина с инстинктом сыщика. Когда он находит какой-то след, то идет по нему, несмотря на то, что может и сам сорваться в пропасть. Сначала им движет интерес, но при столкновении с пугающей реальностью Голодомора в нем просыпается чувство миссии и ответственности. Поэтому по ходу фильма Джонс становится героем.

ЮБ: В современном мире есть место для Гарета Джонса?

АХ: Cегодня много Гаретов Джонсов и некоторые из них, как и мой герой, гибнут. Я имею в виду смелых журналистов, которые работают в условиях тоталитарных и авторитарных режимов. Недавно я видела фотографию инсталляции: в зале несколько рядов пустых кресел, на каждом из которых — портрет убитого российского журналиста.

Но подобное также случается и в таких странах, как Словакия, например — это история журналиста Яна Кучака, который пытался докопаться до правды о коррупции и связях правительства с мафией. В момент гибели он был ровесником Гарета Джонса. Нам нужны отважные журналисты, которые не служат какой-либо политической силе, а исследуют факты, не боятся сделать их достоянием общественности. Так что в фильме поднимаются вопросы, которые мы ставим перед собой и сегодня: о роли СМИ, о манипуляции правдой, о трусости политиков. Нам сейчас нужен этот фильм, возможно, больше, чем когда-либо, поскольку в эру Интернета очень легко обманывать и манипулировать — еще проще, чем в 30-х годах прошлого века.

ЮБ: Каково снимать фильм на такую сложную тему?

АХ: Делать кино — это всегда большая ответственность. Но если фильм касается такого драматичного фрагмента истории целого народа, ответственность еще больше. Без сомнения, съемки в Украине были огромным вызовом. Тогда выпало много снега и было очень холодно. То есть даже физически было трудно снимать. Возможно, это нам помогло найти подходящую тональность на протяжении всего фильма.

Я осознавала, что если сцены, показывающие Голодомор, не удадутся, если все будет выглядеть нереалистично или актерски фальшиво, то весь фильм развалится. Ведь именно события в Украине являются сердцем картины. Особенно сильными мне кажутся сцены разговоров манипулятора Уолтера Дюранти (руководителя московского бюро The New York Times, который писал, что Голодомора нет — прим. ред.) и немного наивного Джонса. Они показывают два подхода к профессии журналиста и к окружающей реальности.

ЮБ: В фильме играют британские актеры. Раньше они, наверное, ничего не слышали о Голодоморе?

АХ: По моим наблюдениям, исполнители главных ролей (у нас три британских актера и американец Питер Сарсгаард) очень тщательно подготовились, хорошо вошли в образы своих персонажей. Актер — это такое странное существо, которое садится в какой-то поезд и уже через мгновение знает, куда и зачем он едет, хотя до недавнего времени еще понятия об этом не имел. Они должны эти эмоции пережить внутренне, чтобы отождествить себя со своими героями, чтобы сыграть их правдиво.

ЮБ: Какой реакции зрителей вы ожидаете?

АХ: Мы живем во времена, которые часто сравнивают с 30-ми годами прошлого века — временем перемен, больших угроз, страхов. Сейчас очень легко манипулировать людьми, очень легко популистам и разного рода националистам создавать нарративы о козлах отпущения или врагах. А поскольку общества сегодня поляризованы, можно также без труда манипулировать при помощи СМИ: каждое рассказывает свою правду. История Гарета Джонса, голод в Украине и то, что правительства демократических стран 30-х годов прошлого века сделали с этой правдой — серьезное предупреждение о том, что нам сегодня угрожает.

Кадр из фильма «Мистер Джонс». Источник: пресс-материалы

ЮБ: Ваш фильм вышел на широкие экраны в Польше, в конце ноября состоится премьера в Украине. А Россия? Ее власти отрицают, что в Украине был Голодомор. Должны ли простые россияне увидеть «Мистера Джонса»?

АХ: Было бы очень хорошо показать фильм в России. Мой друг и учитель Анджей Вайда снял картину о Катыни. Правду о Катынском преступлении Россия тоже очень долго не признавала, но этот фильм все же был там показан. После многих лет отрицания того, что такое имело место и что россияне за это отвечают, они признали это. Если мир будет говорить о Большом Голодоморе в Украине, то и россияне когда-нибудь его признают.

В конце концов, Большой Голодомор коснулся не только Украины. Территория была значительно шире, многие регионы России тоже от этого страдали. Однако в Украине ситуация была наихудшей. Там это сознательно раскручивалось, Сталин боялся украинского национализма, независимости зажиточных украинских селян. Эта трагедия наиболее болезненно ударила по Украине и является частью национального сознания украинского народа, ведь это коснулось почти каждого в этой стране — но об этом нельзя было говорить. Это своего рода неизлеченная травма. Это также очень важная часть мировой истории, в том числе истории России.

ЮБ: Можно ли в каком-то смысле сравнить события 30-х годов прошлого века в бывшем СССР с тем, что происходит сейчас в России?

АХ: Может не прямо уж настолько, ведь там нет сейчас массовых убийств, арестов, такого большого количества сфальсифицированных судебных процессов и вывоза в Сибирь. Если речь идет о режиме Путина в России, то его еще не сравнить со сталинским: там еще можно свободно путешествовать, есть доступ к информации. Во всяком случае, если сегодня россияне хотят узнать правду о своей стране, то у них есть инструменты для этого.

Интервью было опубликована на портале «УкрИнформ». Републиковано с разрешения правообладателя.